Свое будущее - все переживания, выпавшие на мою долю, и все события, определившие мою жизнь, - я даже в малейшей степени не мог предугадать в дни детства и юности, которые прошли в крошечном польском местечке, где я родился в 1915 году. Рожаны - одно из восточноевропейских местечек, постоянно переходивших от Польши к России и обратно, - было настолько маленьким, что поезда в нем не останавливались.
В первые годы моей жизни там не было ничего, похожего на общественный транспорт, не говоря уже о частных автомобилях. Если жители местечка хотели "увидеть мир", они брали извозчика. Население местечка Рожаны составляло пять тысяч человек, и три с половиной тысячи из них были евреи. Они зарабатывали на жизнь самыми разнообразными способами, но ни одного из этих людей нельзя было назвать состоятельным. Мой отец, Шломо Езерницкий, владел маленькой кожевенной мастерской, и - согласно очень скромным меркам местечка - мы считались достаточно зажиточной семьей.
Нас, детей, было трое - старшие сестры, Мирьям и Ривка, и я, и жили мы в теплом доме, в котором всегда полно людей. Насколько я помню, у нас вечно толпился народ: жители местечка приходили к отцу с просьбой уладить наиболее спорные вопросы, посоветоваться, выпить с ним чашку чая; сестер моих посещали друзья; к матери, которая занималась благотворительностью, приходили жены обывателей.
Моя мама, Переле, была добросердечной, отзывчивой женщиной. Она излучала мудрость, знала обо всем, что происходило в местечке, и всегда была чем-то занята. Иногда она просила меня присесть рядом с ней на несколько минут и прочесть ей статью из газеты на идише. Это был один из способов "сохранять связь с большим миром" - и, надо полагать, также и со мной. Но гости и благотворительность не были главным в напряженной жизни дома.
Мои родители были с головой заняты самыми важными для еврейского мира делами - сионистской деятельностью и проблемами еврейского образования. Оба они в молодости недолгое время были активистами Бунда - еврейской социалистической партии. Она была основана в России в 1897 году, боролась за секуляризацию и против сионизма и приобрела большую популярность среди еврейского населения Восточной Европы, в том числе среди трех миллионов евреев Польши. Однако мать и отец быстро изменили ориентацию и стали пламенными приверженцами сионистской идеи, верующими "всеми помыслами своими" в право евреев на собственное государство в Эрец-Исраэль. Поэтому отец считал чрезвычайно важным дать мне образование на иврите (хотя разговорным языком дома и в местечке был, конечно, идиш). Этим же объяснялась преданность отца ивритской школе в местечке и постоянная поддержка, которую он ей оказывал.
Отрывок из книги Ицхака Шамира "Подводя итоги"